Алая аура протопарторга - Страница 54

В двенадцать ровно Сашок не выдержал.

– Николай Саныч!.. – жалобно возопил он, врываясь в кабинет. – У меня по списку одиннадцать лыцких провокаций! А на проспекте сейчас уже двадцать первая идет!..

В отличие от молодой поросли полковник Выерзнев вел себя все спокойнее и спокойнее. Казалось, нарастающая неразбериха действует на него умиротворяюще.

– Серьезно, что ли? – переспросил он. – Ну так включи их в список – делов-то!..

– Но мы же их не планировали!..

– Значит, Африкан планировал, – невозмутимо откликнулся Николай Саныч. – А может – так, самотек…

Сашок взялся за пылающий лоб и тихонько застонал.

– Мигрень?.. – осведомился Выверзнев, запуская руку в ящик стола, где хранились таблетки.

– Крыша едет… – сдавленно признался Сашок. – Николай Саныч! Скажите честно! Вы что, завербовали Африкана? Он что, на нас работает?..

– Ну почему же? – мягко отозвался Выверзнев. – Африкан работал и работает против нас… Просто задачи наши в данном случае полностью совпадают… Застращать комиссию ООН лыцкой угрозой, накалить обстановку…

– В астрал уйду… – безнадежно пообещал Сашок.

– Не вздумай! Ты мне еще тут понадобишься. – Полковник вздохнул и, помрачнев, добавил: – Беда, Сашок, в другом… Что-то ни у нас, ни у Африкана ни черта пока не выходит… А Павлик где?

– Вы ж его в Чумахлу откомандировали!..

– А! Ну да… Стало быть, поедем с тобой… Надо, видишь ли, встретиться с одним авторитетом…

– С кем?! – Сашок не поверил собственным ушам.

– С Черепом… – терпеливо пояснил Выверзнев. – Весьма любопытные данные на него поступили… Кстати, Африкан утром осматривал краеведческий… На белом «мерседесе» приезжал… Чуешь, чем пахнет?

Безработный Максим Крохотов был оскорблен случившимся на площади до глубины души. Выверзнев его еще таким не видел ни разу.

– Нет, ну обидно, Николай Саныч!.. – навзрыд жаловался Максим, мечась по кухне и взмахивая черными широкими рукавами приталенной рясы. В углу на спинке стула праздно сиял алый шелк непригодившегося знамени. – Ну я же вас никогда еще не подводил!.. И вдруг взять променять меня на какого-то… недоделанного!.. Ну хотя бы намекнули заранее, что не доверяете! Но вот так-то зачем же?..

– Да ладно тебе… – миролюбиво проворчал Выверзнев. Он сидел, закинув ногу за ногу, хмурился, курил… Много курил полковник. – Мы ж тебе за беспокойство заплатили… Какой-никакой, а навар…

– Да разве в этом дело?.. – тоненько взвыл Максим. – У меня ж ведь тоже гордость есть! Ну, видел я этого вашего… волосатого!.. Ряса – болтается! Явно чужая! Дикция – ни к черту! Уже в десяти шагах ни слова не разберешь!.. А я – рясу приталил, «Вставай проклятьем» выучил… Эх, Николай Саныч! Да я его, «Проклятье» это, так бы на площади грянул, что нас бы тут же, не глядя, в НАТО приняли! С перепугу!..

– Комиссия-то не из НАТО… – тонко заметил стоящий в дверях Сашок. – Из ООН…

– Да это – что в лоб, что по лбу!.. Обидели вы меня, Николай Саныч… Иду домой, как дурак, в рясе этой – глаза уже не знаю, куда девать… Домового по дороге встретил – и тот лыбится… Эх!..

– Ладно, Максим, не горюй. – Выверзнев погасил сигарету. – Какие твои годы!.. Снимай-ка ты свое облачение да поди на часок прогуляйся, лады?..

И разобиженный Максим Крохотов, ворча, отправился переодеваться. Честолюбив. Первоклассный будет провокатор… Без огонька в этом деле никак нельзя…

Настоящая фамилия Черепа была отнюдь не Черепанов и даже не Черепицын, как предположили бы многие, а всего-навсего Калинников. То есть Черепом его прозвали за внешность. Росту он был среднего, а все остальное соответствовало кликухе.

– Зачем вызывал, начальник?..

– Да вот о прошлой жизни побеседовать… – невозмутимо отозвался Выверзнев. – Как там оно у тебя в прошлой жизни?

– Все путем… – осторожно ответил Череп.

– Никто больше на пятнадцать сребреников не кинул?

С помощью чего Череп строил гримасу – непонятно. Кожа да кости. Ни единой лицевой мышцы…

– Зря смеешься, начальник… Тебе вот смех, а я в натуре верю…

– Да я думаю!.. Раз Есаула схоронили – значит веришь.

– А как иначе? Уважать перестанут…

– Это понятно… – Выверзнев покивал. – Стало быть, выходит, Кученог тебя не в прошлой, а в этой жизни достал?..

Череп дернулся и вопросительно уставился на полковника.

– Легковушка с динамитом… – напомнил тот. – Череп!.. Ты ж вроде никогда в политику не лез… Жить надоело?.. Ну, подойди к Панкрату, прямо скажи: так, мол, и так, надоело. И станет у тебя одной прошлой жизнью больше…

Секунду Череп сидел, наморщив высокое, стиснутое впалыми висками чело.

– А с чего это я к нему подойду?..

– Ну, давай я подойду, если хочешь…

Морщины облегченно разгладились.

– Да кто ж тебе позволит, начальник?.. – с искренним недоумением сказал Череп. – Ты что, бугра своего не знаешь? Ну, давай я тебе про него что хочешь расскажу… Он меня еще до распада области два раза сажал…

– Понял! – бодро и весело прервал его полковник. – Это все, что я хотел выяснить. Лейтенант, проводите…

Сашок моргал. Сбитый с панталыку Череп поднялся со стула и, слегка приподняв плечевые кости, вышел в прихожую. Так и не уразумел, видать, что к чему…

– Николай Саныч… – закрыв за гостем дверь, растерянно обратился к Выверзневу более сообразительный Сашок. Румянца на его округлых щеках заметно поубавилось. – Что же это выходит?.. Что генерал Лютый… – Он свел голос на шепот. – …заказал вас Черепу?..

– Не меня… – ворчливо поправил Выверзнев, прикуривая очередную сигарету. – Африкана… Меня ему взрывать смысла нет… Просто выбора не было у Толь Толича. Ему же стукнули, что мы с Африканом в одной компании будем…